Театр и его двойник

Книга переводов выдающегося литератора, философа и теоретика театра Антонена Арто (Antonin Artaud, 1896-1948) знакомит читателя (целиком или в отрывках) почти со всеми его основными произведениями. Фигура Арто поистине уникальна для истории и теории европейского театра, его концепция "театра жестокости", основанная на идее внутренней энергетики театрального представления, открыла дорогу для опытов Ежи Гротовского и Анатолия Васильева, для драматургии Жана Жене и Бернара-Мари Кольтеса... На деле, эта знаменитая "жестокость" ("la cruaute") Арто означает вовсе не особый интерес к мрачной, грязноватой или преступной стороне наличной реальности. "Жестокость" - это скорее сгусток чёрной энергии, "чёрное солнце", дающее сущему одухотворенность и жизнь, подземная река, питающая своей мощью плоскую наружную поверхность. По существу, "жестокость" сближается здесь с концепцией мистиков-исихастов, с представлением о темной, порождающей мир страсти ("sakti"), лежащей в основе бытия и искусства у... _x000D_ Книга переводов выдающегося литератора, философа и теоретика театра Антонена Арто (Antonin Artaud, 1896-1948) знакомит читателя (целиком или в отрывках) почти со всеми его основными произведениями. Фигура Арто поистине уникальна для истории и теории европейского театра, его концепция "театра жестокости", основанная на идее внутренней энергетики театрального представления, открыла дорогу для опытов Ежи Гротовского и Анатолия Васильева, для драматургии Жана Жене и Бернара-Мари Кольтеса... На деле, эта знаменитая "жестокость" ("la cruaute") Арто означает вовсе не особый интерес к мрачной, грязноватой или преступной стороне наличной реальности. "Жестокость" - это скорее сгусток чёрной энергии, "чёрное солнце", дающее сущему одухотворенность и жизнь, подземная река, питающая своей мощью плоскую наружную поверхность. По существу, "жестокость" сближается здесь с концепцией мистиков-исихастов, с представлением о темной, порождающей мир страсти ("sakti"), лежащей в основе бытия и искусства у кашмирских шиваитов. Такую энергетическую подкладку истинного искусства Арто искал в творчестве французских сюрреалистов, в балийском театре, в эстетических концепциях Китая и Индии, в психоделических опытах мексиканских жрецов Тараумара... Эти же принципы он старался воплотить и в собственном творчестве, которое сжигало его изнутри ослепительным, пугающим светом, - а в конце концов довело до психиатрических лечебниц и безвременной смерти...