Одесские рассказы.Конармия

Одесские рассказы" Бабеля - цикл новелл об Одессе и ее реальных жителях - Мишке Япончике, Соньке Золотой Ручке, которые воображением писателя превратились в художественно достоверные образы: Бени Крика, Любки Казак, Фроима Грача, живущих в гиперболизированном, почти мифологическом городе, населенном персонажами, в которых, по словам писателя, есть "задор, легкость и очаровательное то грустное, то трогательное чувство жизни". Во время пребывания в Первой конной Бабель постоянно вел дневник, ставший основой цикла рассказов о Конармии 1923-1926 годов. "Конармия" Бабеля сильно отличалась от красивой легенды, которую сочиняли о буденновцах официальные средства информации. Молодой писатель показал и неоправданную жестокость, и животные инстинкты солдат. Без преувеличения можно сказать, что "Конармия" стала документом и литературным шедевром, ради создания которого писатель пожертвовал собой. Вокруг книги разгорелся нешуточный скандал. Рассказы принесли автору славу и одновременно... Одесские рассказы" Бабеля - цикл новелл об Одессе и ее реальных жителях - Мишке Япончике, Соньке Золотой Ручке, которые воображением писателя превратились в художественно достоверные образы: Бени Крика, Любки Казак, Фроима Грача, живущих в гиперболизированном, почти мифологическом городе, населенном персонажами, в которых, по словам писателя, есть "задор, легкость и очаровательное то грустное, то трогательное чувство жизни". Во время пребывания в Первой конной Бабель постоянно вел дневник, ставший основой цикла рассказов о Конармии 1923-1926 годов. "Конармия" Бабеля сильно отличалась от красивой легенды, которую сочиняли о буденновцах официальные средства информации. Молодой писатель показал и неоправданную жестокость, и животные инстинкты солдат. Без преувеличения можно сказать, что "Конармия" стала документом и литературным шедевром, ради создания которого писатель пожертвовал собой. Вокруг книги разгорелся нешуточный скандал. Рассказы принесли автору славу и одновременно ненависть руководителей Первой Конной армией Буденного и Ворошилова, а также многих официальных историков. Но… шедевр пережил и хулу, и похвалу и остался - шедевром.